В интервью радио «Культура» Дженнифер Деккер рассказала о том, как создавался образ молодой француженки начала XX века: «Мне завивали волосы и делали натуральный макияж. Одежду, в том числе корсет, – всё нам давали. То, что лично я внесла в этот образ – язык той эпохи».
По иронии судьбы именно языковые барьеры по началу мешали работе. В интервью радио «Культура» актриса рассказала о сложностях работы на английском языке:
«18 апреля был первый день съёмок для меня. Мы снимали сцену, когда немцы врываются в дом. Джеймс должен был забрать детей, чтобы спасти их. А я думала, что он забирает детей, чтобы прогуляться с ними. Так что выражение лица у меня было довольно-таки радостное. Ко мне подходит режиссёр и говорит: «Нет-нет! Вы должны быть грустной, печальной!» Однако я никак не могла понять, что от меня хотят. И это повторилось ещё несколько раз. Но больше такого недопонимания не возникало».
На протяжении всего съёмочного процесса Дженнифер Деккер всегда ощущала поддержку. Да и вообще, по словам актрисы, атмосфера на съёмочной площадке сложилась крайне дружелюбная:
«Все на съёмочной площадке были достаточно выдержаны, и это помогало работать. Все были со своими словарями и режиссёр Тони Билл тоже. И я всё-таки учила английский язык в колледже. Единственные трудности возникали, когда мы говорили на разговорном языке. В особенности, когда использовался сленг, какие-то специальные прилагательные, которые нужно было обязательно произнести. Вообще вся съёмка проходила в очень приятной атмосфере. Мне очень помогал Джеймс Франко. Ещё мне помогало и то, что я была хорошо знакома со сценарием и вся это история давно уложилась у меня в голове».
Джеймс, мы знаем, что ты просто Умничка! Всем всегда помогаешь